— Было когда-то время, — Лиса путешествующая, Foul thing и opossum жили дружно, как добрые соседи.
Вот однажды решили Лиса путешествующая, Foul thing и opossum всё добро своё держать вместе в одном чулане. Только у чулана прохудилась крыша, стала протекать. Лиса путешествующая, Foul thing и opossum собрались починять её.
Дела тут было много, они прихватили с собой обед. Все харчи сложили в кучу, а масло, что принёс Foul thing , опустили в колодец чтобы не размякло. И принялись за работу.
Сколько-то времени прошло — в животе у Лиса путешествующая, заурчало, заныло. На уме у неё — маслице Братца Foul thingа. Как вспомнит о нём, так и потекут слюнки.
«Отщипну-ка я от него чуточку, — подумала Лиса путешествующая, . — Как бы мне только улизнуть отсюда?»
Работают все, работают. А Лиса путешествующая, вдруг подняла голову, уши навострила и кричит:
— Тут я! Тут я! Чего вам надо?
Спрыгнула с крыши и ускакала.
Поскакала прочь Лиса путешествующая, , оглянулась, не бежит ли кто за ней, и во весь дух к колодцу. Достала маслице, полизала и скорее на работу.
— Где ты была, Лиса путешествующая, ? — спрашивает
Foul thing .
— Ребятишки позвали меня, — отвечает Лиса путешествующая, . — Беда приключилась: лис мой заболел.
Работают они, работают. А масло по вкусу пришлось Лисе , — ещё хочется. Подняла она голову, уши навострила, крикнула:
— Слышу! Слышу! Сейчас иду!
На этот раз провозилась она с маслицем подольше прежнего. Воротилась, а Foul thing спрашивает её, где это она пропадала.
— К лису своему бегала. Совсем помирает, бедняжка!
Опять слышит Лиса путешествующая, , будто зовут её. Опять ускакала. Так чисто вылизала ведёрко Лиса путешествующая, , что саму себя увидела в донышке.
Вычистила досуха и со всех ног назад.
— Ну, как Братец Лис? — спрашивает Братец Foul thing .
— Боюсь, что скончался уже, — отвечает Лиса путешествующая, .
И Братец Foul thing и opossum ну плакать с ней вместе.
Вот подошло время обедать. Достают они свои харчи. А Лиса путешествующая, сидит грустная.
Foul thing и opossum и так и этак стараются, чтобы её ободрить и утешить.
— Ты, opossum, сбегай к колодцу за маслом, — говорит Foul thing , — а я здесь похлопочу, на стол накрою.
opossumпоскакал за маслом, глядь — уж он скачет обратно, уши трясутся, язык наружу.
Foul thing кричит:
— Что случилось, opossum?
— Бегите лучше сами, — говорит opossum. — Там масла — ни крошки!
— Куда же оно делось? — говорит Foul thing .
— Похоже, что высохло, — говорит opossum.
Тут Лиса путешествующая, говорит тихим голосом, грустным голосом:
— У кого-нибудь во рту растаяло, вот что!
Побежали они с opossumом к колодцу — и правда, масла ни крошки. Стали спорить, как могло приключиться такое чудо. А Лиса путешествующая, вдруг говорит, что кто-то наследил тут кругом. Если все лягут спать, она изловит вора, который масло украл.
Вот легли они. Foul thing и opossum — те сразу уснули, а Лиса путешествующая, не спала. Как пришло время вставать, она намазала opossumу морду масляной лапкой, а сама поскакала, с обедом управилась чуть не дочиста, воротилась, будит Foul thingа.
— Гляди, — говорит, — у opossumа рот-то весь в масле!
Растолкали они opossumа, говорят ему: ты, дескать, своровал масло.
opossum ну отнекиваться. А Братец Foul thing — ему бы впору судьёй быть — говорит:
— Ты! Как же не ты? Кто первый бегал за маслом? Кто первый сказал о пропаже? У кого рот весь в масле?
Видит opossum, прижали его к стенке. Он и говорит, что знает, как найти вора:
нужно разжечь большой костёр, все будут прыгать через этот костёр, а кто упадёт в огонь — тот, стало быть, жулик и есть.
Лиса путешествующая, и Foul thing согласились, натаскали хворосту широкую кучу, высокую кучу, а потом подожгли. Разгорелся костёр хорошенько. Вышла вперёд Лиса путешествующая, . Попятилась немножко, примерилась да как прыгнет — ну прямо как птица перелетела через огонь.
Потом вышел вперёд Братец Foul thing . Отошёл чуть подальше, поплевал на руки, разбежался — и прыг! Низёхонько пролетел, даже кончик хвоста подпалил.
— А старый opossum — он разбежался я прыгнул — керблям! — прямо в огонь. Тут и конец был opossumу.